| Главная » Статьи » Житие святых |
ХРОНИКА ВЕЛИКОЙ ДРУЖБЫ Воссоединение Русской Церкви как пролог к прославлению Григория Распутина?
| ЭТА КНИГА — не о Григории Распутине и не о святых Царственных Страстотерпцах. Это — хроника их Великой Дружбы, повествование о тех чистых взаимоотношениях, к которым так и не пристала вековая грязь клеветы, сколько бы ни скрежетали на них зубами враги самодержавия. Вряд ли собранные здесь документы смогут по достоинству оценить люди неверующие — ибо тем, кто не имеет живой веры в Бога, невозможно понять подвиг молитвенного стояния, подобно тому, как слепой не может представить, что такое плывущие по небу облака. Между тем именно молитвенное стояние — за Бога, Русский Престол и Россию — лежало в основании великой дружбы Царя и крестьянина. Настоящая книга предназначена прежде всего для тех, кто, будучи членом Русской Православной Церкви, почитает Царственных Страстотерпцев, но продолжает вслед за клеветниками поносить Григория Ефимовича Распутина-Нового, видя в нем то ли авантюриста, то ли гипнотизера, чье присутствие при Дворе и вмешательство в политику погубило Царственную династию. Чьим голосам вторят хулители Распутина? Да все тем же — голосам врагов святого Государя. В назидание нам, потомкам, судьбы каждого из них сложились печально, если не сказать трагично. Многие умерли в изгнании, в поношении, нищете и забвении. Иные, подобно Феликсу Юсупову, и вовсе закончили свой земной путь продажными содомитами. Среди обличителей убиенного Григория, мнивших себя спасителями Отечества, Господь не обрел ни одного благоверного князя, ни одного преподобного монаха или праведного мирянина, у которых мы могли бы поучиться, как следует жить (а не только умирать) православным… Взыскивая со злоречивых клеветников, Бог, Судия Праведный и Нелицеприятный, преизобильно оросил Русскую Землю их кровью. Но даже в праведном гневе Своем не желая смерти грешников, Господь-Вседержитель дозволил им мученической кончиной искупить личные грехи, в том числе и преступления против Помазанника Своего и его верных слуг… В то же время люди, прославленные Господом за их праведную жизнь (а не смерть), видели в Г. Е. Распутине прежде всего человека Божия. Так, святитель Макарий (Невский) любил беседовать с сибирским крестьянином и вместе с ним принимал горячее участие в смягчении участи афонских имяславцев. А преподобный Анатолий (Потапов), будучи в Москве в 1916-м году на закладке подворья Шамординского монастыря, наотрез отказался от просьбы высокопоставленных врагов Царского Друга способствовать его удалению от царского дворца, сказав, что это дело невозможное, преступное и нет на него воли Божией... Так, может быть, настало время расслышать в разноголосице мнений о сибирском крестьянине иные — святые — голоса? Прежде всего — голоса святых Царственных Страстотерпцев, которых Господь прославил многочисленными чудесами задолго до того, как их христианский подвиг признали люди… В настоящем издании собраны свидетельства, основанные не на слухах, не на заказных мемуарах, написанных за сребреники изгнанными Богом из России хулителями Помазанника Его, а на документах, авторы которых не вызывают сомнения у православных христиан относительно их верности Богу и преданности Престолу и Отечеству. Прежде всего это дневниковые записи самих Царственных Особ и их переписка, а также свидетельства очевидцев и участников событий 1905–1916-х годов, связанные с великой дружбой Царя и крестьянина — дружбой, в основе которой лежали не меркантильные интересы, не какие-либо иные прихоти немощной человеческой натуры, а потребность в молитвенном единении и единодушном служении на благо Русского Престола. Именно здесь кроется та духовная составляющая, которая освещала (и освящала) одиннадцатилетнюю дружбу Государя и его верного подданного, несмотря на бесчисленные потоки клеветы и шельмования в их адрес. Православие знает эти отношения как вторую заповедь Христову, как любовь во Христе. Государь и его Семья видели в сибирском страннике прежде всего простого («где просто, там ангелов со сто») богомольца, чьи немудреные просьбы слышит и принимает Господь, и особенно нуждались в его молитвенном предстательстве во время обострений болезни сына и Наследника Престола Цесаревича Алексия. Сам же Распутин, как признавали даже его недоброжелатели, благоговел перед Помазанником Божиим, называл его отцом русского народа и готов был душу положить за него. Именно этого-то и не могли понять обезверившиеся верхи российского общества начала ХХ века. Множественные николаи николаевичи, генералы алексеевы и прочие родзянки были в состоянии просчитать, ради чего Император Петр Первый приблизил к себе продавца пирожков и даже превозносили Великого Государя за его демократизм, но тихие умиротворенные беседы Императора Николая Второго с сибирским крестьянином оставались за гранью их мироощущения, в котором правили бал выгода и расчет. «Безграмотный холоп вмешивается в политику!» — вот и все их ущербное понимание места Распутина в царском дворце. Впрочем, Распутин действительно не боялся предлагать Государю «своих» кандидатов на правительственные должности. Однако в основе его рекомендаций не было корысти. Единственным мерилом достоинства предлагаемой им кандидатуры была степень её преданности Престолу. Кстати, сам Государь, высоко ценивший простоту и самобытность мировосприятия Распутина, к его предложениям относился достаточно сдержанно. «Мнения нашего Друга о людях бывают иногда очень странными, как ты сама это знаешь, — писал он своей Супруге, Царице Александре, — поэтому нужно быть осторожным, особенно при назначениях на высокие должности…» Государыня воспринимала слова сибирского богомольца гораздо более эмоционально: «Верь ему, его сердцу дороги интересы России и твои. Бог недаром его нам послал», «он живет для тебя и России…» Но даже при всей её безграничной вере в слова Г. Е. Распутина Императрица не допускала опрометчивости и всегда признавала право окончательного решения только за своим Царственным супругом. Он — Помазанник Божий, а значит, им руководит Сам Господь. Поэтому — «не слушай других, а только твою душу и нашего Друга», — писала она Государю. Никакая клевета, никакие «верноподданные» доносы и подметные письма не смогли переменить отношения Царственных Особ к тому, кто исцелял от страданий их сына и денно и нощно молился о крепости Русского Престола. Государыня понимала: те, кто смешивал с грязью Распутина, в действительности метили в сердце Государя. И она не ошибалась… После убийства Григория Распутина Царская Семья продолжала сохранять о нем добрую молитвенную память, не сомневаясь, что душа его водворилась в райских обителях. В самый темный день их серебряного века, когда в Царское Село дошла весть об отречении Государя Николая Александровича от Престола, Великая княжна Мария писала горячо любимому отцу: «Бог всегда с Тобой, и наш друг в небе о Тебе также горячо молится…» И когда родзянствующие временщики ссылали святое Царственное Семейство в сибирское заточение, то вместе с самыми ценными вещами они взяли с собой четыре иконы, подаренные им Г. Е. Распутиным, и тетради с записями его высказываний и телеграмм… Помня обо всем этом: — о великой христианской любви Государя и его Семьи к одному из «малых сих»; — о том, что Господь слышал и исполнял молитвы раба Своего Григория; — о том, что ни одно из многочисленных расследований, назначенных как самим Самодержцем, так и его врагами, не подтвердило обвинений в адрес сибирского крестьянина; — о том, что лично Царю «материально» эта дружба не сулила ничего, кроме сугубых страданий, — помня об этом, спросим себя: а вправе ли мы, современные православные христиане, не боясь гнева Божия, посягать на память Помазанника Его? Ибо, позволяя себе усомниться в правильности выбора святым Государем себе Друга по сердцу, мы тем самым уподобляемся нераскаянным расстриге Труфанову, блуднице Вишняковой, клеветнице Тютчевой, черногорским сестрам-интриганкам, убийце Юсупову, генеральским, великокняжеским и думским иудам — имя им легион… Вот, пожалуй, и всё, чем бы мы хотели предварить эту книгу. Впрочем, добавим еще об одном обстоятельстве. Все предыдущие издатели, которые так или иначе цитировали Г. Е. Распутина, старались непременно сохранить не только его неповторимый, не всегда понятный стиль, но и все орфографические и пунктуационные ошибки: одни — из насмешки над неграмотностью крестьянина, другие — из излишнего пиетета даже перед слабостями почитаемого ими Царского Друга. Однако, готовя в 1915-м году к публикации книгу высказываний Г. Е. Распутина «Мои мысли и размышления», Государыня Императрица Александра Федоровна не сочла за излишний труд поправить грамматику, которую сибирский странник-самоучка освоил далеко не так хорошо, как молитву и богомыслие. Последовали примеру святой Императрицы и мы, грешные… | |
| Просмотров: 1182 | |
| Всего комментариев: 0 | |