| Главная » Статьи » Покаяния » Покаяния и мытарства |
Нормальные гонения
| «Русская линия»: Уважаемый Владимир Петрович, мы знаем, что на днях вы побывали в Боголюбском монастыре. Каковы ваши впечатления? В частности, что вы можете сказать о достоверности слухов, распространяемых некоторыми персонажами Рунета о явном или подспудном церковном расколе, угроза которого якобы исходит из этой обители? Владимир Семенко: Для начала считаю необходимым отметить: все попытки «пришить» монастырю уголовное дело касательно «жестокого обращения с детьми» на сегодняшний день провалились. Пять комиссий выявили полную вздорность этих обвинений. Это: епархиальная комиссия, работавшая по благословению архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия, губернаторская проверка, комиссия Общественной палаты во главе с известным адвокатом Анатолием Кучереной, группа независимых журналистов и общественных деятелей и теперь вот, наконец, следователи из Следственного Комитета при прокуратуре, который отказал в возбуждении уголовного дела с редкой формулировкой «за отсутствием события преступления», а не «состава», как бывает обычно. То есть: не то чтобы было некоторое событие, которое следователь считает невозможным квалифицировать как преступление, а просто – вообще ничего не было! Кстати, мне непонятно, почему многие ждут еще каких-то «результатов» работы комиссии Московской Патриархии, давно уже назначенной по распоряжению Святейшего Патриарха Кирилла. Представители этой комиссии также не раз уже побывали в монастыре и обследовали там все, что можно, а не только детский приют. Так что результаты давно уже есть, просто они по каким-то причинам не обнародуются… Насчет расколов – это также наглая ложь. Позиция самого отца Петра (Кучера) и всех сестер обители абсолютно однозначна. Как не раз говорил отец Петр в своих проповедях и повторяли мне сестры, «мы должны возносить имя того Патриарха, которого дал нам Господь». Поминовение Патриарха Кирилла началось сразу после его избрания на Поместном соборе, и никаких проблем с этим не было. (Именно тогда отец Петр и произнес эту проповедь). До этого митрополит Кирилл точно так же поминался в качестве местоблюстителя. Я бы сказал, что в монастыре присутствует какая-то особо обостренная боязнь всего, что хоть как-то может быть связано с малейшим движением в сторону раскола. Прежде чем давать мне интервью (каковых в итоге накопился полный диск), сестры обязательно спрашивали: «А Вы точно из Патриаршей Церкви? Никаких других «юрисдикций» нам не надо». Думаю, это связано с известной историей середины 90-х, когда община, выселенная из монастыря в Задонске с помощью ОМОНа, какое-то время была вынуждена просто скитаться, пока ее не приютил Валентин Русанцов, на тот момент пребывавший в лоне РПЦЗ. Каноничность самой РПЦЗ, с которой мы ныне воссоединились, разумеется, не может вызывать сомнения. Однако «приют» означает в данном случае лишь то, что при посредстве Русанцова им было предоставлено на время некое помещение для проживания. С самим же Русанцовым никакого молитвенного, литургического общения не было. Однако как только стало понятно, кто такой Русанцов (то есть стало известно о его выходе из РПЦЗ и, таким образом, окончательном уходе в раскол), отец Петр и сестры разорвали с ним вообще все отношения. Примерно в это время владыка Евлогий согласился принять их в свою епархию при условии написания покаянного письма, каковое условие и было исполнено. Тогда же им и был предоставлен полуразрушенный и пребывавший в полном запустении Боголюбский монастырь, за минувшие двенадцать лет поднятый ими буквально из руин ценой самоотверженного, жертвенного труда. Таким образом, существует лишь коллективное покаянное письмо отца Петра и сестер, но не существует в истории общины вообще никакого факта сознательного раскола! Таким образом, позиция сайта «Кредо.ру», по понятным причинам ангажированная («Кредо» утверждает, что община отца Петра ранее пребывала в суздальском расколе), просто погрешает против истины, что вполне привычно для этого ресурса. РЛ: А как насчет «царебожничества»? В.С.: Я думаю, вы догадываетесь, что никакого догматического учения о почитании царя-мученика Николая Александровича наравне со Христом никто в обители не развивает. Я долго думал, откуда, собственно, взялась сама тема… И только, побывав там, с большой вероятностью догадался. Видимо, тема как-то связана с известным чудом, произошедшим в монастыре как раз в середине 90-х, когда община отца Петра (Кучера) только начинала восстанавливать большой собор. Речь – о лике царя-мученика, проступившем сквозь известь, которой были замазаны старые фрески на внутренней стороне малого купола над алтарем собора. Лик появился как раз тогда, когда гонимая община только начинала работы по реставрации, а борьба православной общественности за канонизацию святых царственных мучеников была в самом разгаре. От этой фрески было много чудес. Однако когда дело дошло до росписи, из епархии пришло распоряжение замазать чудесным образом появившийся царский лик и написать на его месте изображение Господа Иисуса Христа, подобающее здесь с точки зрения всей композиции росписей. Какие мысли возникли в связи с этим у многочисленных паломников обители (за что сестры и сам отец Петр, естественно, не могут нести никакой ответственности), остается только догадываться. Однако несомненно одно. Чудо было вполне реальным, для православного сознания несомненным. Это все довольно тонкая духовная материя, в которую недопустимо столь грубо вторгаться чекистским сапогом Фролова и «богословским» маузером Кураева… Кстати, по поводу «Боже, царя храни». Этот русский государственный гимн, по форме представляющий собой молитву, действительно исполняется, но не во время литургии, когда подобает уставное богослужебное пение, а на запричастном стихе, который, как вы понимаете, не является частью богослужения. РЛ: Немногочисленные, но весьма крикливые противники Боголюбской обители утверждают, что из детей, находящихся на воспитании и обучении в монастыре, готовят абсолютно невежественных и темных мракобесов, что серьезным образованием это назвать нельзя… В.С.: Это очередная наглая ложь всяких «фролеров» и кураевых. Кураев недавно предложил свои услуги как профессора богословия для просвещения монахинь. Не думаю, что монахини, проводящие жизнь в посте, труде и молитве, нуждаются в его лекциях… Во-первых, надо бы понять, что это за дети. Насельницы обители вовсе не стремились изначально заниматься детьми. Однако затем те стали приходить сами. Причем, по большей части с ведома вполне живых и дееспособных родителей! Некоторые стремятся пристроиться при монастыре целыми семьями, неся посильные послушания, при условии, разумеется, раздельного проживания. Социальная депрессия и разруха в стране сейчас такова, что монастырь – едва ли не единственный живой, динамично развивающийся центр во всей округе, это такая духовная и социальная среда, которая просто притягивает людей. Мне там устроили встречу с мальчиками – воспитанниками обители. Это дети с первого по девятый класс, человек двадцать. Встает парень лет пятнадцати. Я его спрашиваю: «Родители есть?» «Есть». «И папа и мама?» «И папа и мама». «Почему же ты здесь живешь?» Ответ замечательный и очень для них типичный. «А чего я там не видел? Здесь хоть какую-то профессию получу, да и учиться здесь лучше». Самое интересное, что дети не врут. Многие из них знают жизнь современной российской глубинки отнюдь не понаслышке. Они прошли, что называется, через подворотню… Это все дети такие, я бы сказал, с характером, с биографией. И вот они попадают в монастырь и видят, что здесь не пьют, не обкуриваются, не воруют, все честно работают, а сестры не матерятся на них, а – любят. С этим детей не обманешь! Что касается строгости, то как же возможно их, уже сполна зараженных скверной мiра, воспитывать без строгости и без наказаний? Теперь что касается образования. Сейчас при монастыре воспитываются и обучаются 47 детей – 27 девочек и 20 мальчиков. Поначалу они учились в классах общеобразовательной школы в Боголюбово. Однако вскоре стало ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет. И дисциплина и успеваемость хромали. Сказывалось влияние мiра. Понятно, что если в монастыре им пытаются привить элементарные нравственные навыки и дисциплину, а в мiрской школе все можно (надо знать, что такое наша современная, не какая-то «элитная», а самая обычная, массовая школа), где может быть все что угодно – «секспросвет», наркотики и т.д., то теряется весь смысл приюта. Тогда детей решили обучать в монастыре, как силами самих сестер, так и с привлечением приглашенных преподавателей. Надо сказать, что, вопреки мнению Кураева, большинство сестер – с высшим образованием, так что проблем со специалистами (тем более для начальной и средней школы) здесь нет. После пятого класса для детей вводится раздельное обучение (что для монастыря, в общем, вполне естественно). Проживание мальчиков и девочек, естественно, тоже раздельное. Детям преподаются предметы по всему общеобразовательному циклу + Закон Божий, история Церкви, клиросное пение и т.д. Многие усиленно занимаются живописью и иконописью, две старшие девочки выполняют уже вполне профессиональные работы. При этом они несут еще обычные монастырские послушания, часто исповедуются и причащаются (благословение отца Петра для сестер – не реже, чем раз в две недели). Сложившуюся спонтанно систему можно, видимо обозначить как расширенный экстернат, где «домашнее» обучение заменено монастырским. Раз в полгода или в четверть дети сдают экзамены по всем предметам в общеобразовательной школе Боголюбова, причем понятно, что внимание РОНО и ОБЛОНО к ним особенно пристальное. Поскольку детей немного, то в классах не более 3-5 человек. Поэтому преподаватель в течение урока успевает поработать с каждым. Отсюда и результат: показатели у «боголюбских» детей устойчиво на 1-2 балла выше, чем у мирских. Итак, подчеркну: «боголюбские» дети получают самое полноценное образование и даже поступают в вузы! Их образовательный уровень регулярно фиксируется «чужими» преподавателями и чиновниками ОБЛОНО. Родители их регулярно навещают, и я еще раз подчеркну: этих детей, большинство которых из неполных и «неблагополучных» семей, родители отдали сюда сами, вполне добровольно. Касательно монашества: его со временем принимает примерно половина всех воспитанниц. Остальные уходят в мир. Наконец, нельзя не сказать о еще одном крайне важном направлении той работы с детьми, которая ведется в монастыре – патриотическом воспитании. Мальчики регулярно выезжают в летний лагерь, где под руководством опытных офицеров-преподавателей проходят усиленную подготовку к армии. Обитель дружит со многими воинскими частями, в частности, с бригадой спецназа ГРУ, которая ныне расквартирована где-то под Липецком. Я их, понятное дело, спрашиваю: из чего стреляли? Оказывается, не только из АКМ, но и из СВД[1] даже! Нормально, да? Я вот, например, старший лейтенант запаса и военную подготовку прошел на кафедре сухопутных войск МГУ, так я СВД пару раз в руках держал только! В лагере мальчики получают все основные спецназовские навыки, включая и саперное дело, и приемы рукопашного боя. Не это ли сочетание сугубо православного воспитания, аскетизма и армейско-силового уклона в воспитании детей так напрягло некоторых? РЛ: Критики монастыря, тем не менее, утверждают, что община воспитывает в чадах обители и в «своих» детях психологию асоциальности, антимиссионерской зашоренности и заведомого «аутсайдерства»… В.С.: Хотелось бы ответить на это предельно жестко. Боголюбово – самое миссионерское место на земле, в самом исконном православном, церковном смысле этого слова. Вообще, с Боголюбовым связан целый ряд сюрпризов. Например, то, как кинулись защищать монастырь многодетные матери, что просто шокировало кое-кого из «внешних». Хотя на самом деле – это же естественно! Что как не правильное воспитание детей и угрозы ему могут матерей интересовать! И вот другой сюрприз – это то, как сестры озабочены общим состоянием и фактическим развалом нашей армии. Община необычайно много делает для воцерковления военнослужащих, причем не только сержантско-рядового состава и младших офицеров. Они там «отмиссионерили» целый ряд весьма высокопоставленных военных, которых не буду называть. Отец Петр регулярно посещает воинские части, где, как орденоносный ветеран Великой Отечественной, пользуется непререкаемым авторитетом. Некоторые чиновники серьезно «дергаются» по этому поводу. Хотя, казалось бы, во многих частях сейчас уже есть почти что «штатные» священники, так что обитель действует в русле официальной государственной и церковной политики. Сколько людей воцерковились, приезжая в обитель – наверно, никто не считал… Чисто миссионерская манера характерна даже для, так сказать, повседневного общения сестер с прибывающими паломниками. Меня, например, там не раз спросили, не желаю ли я поисповедаться у отца Петра и причаститься, «на денек» задержавшись в обители. В-общем, это необычайно живой, как бы саморазвивающийся и динамичный организм со множеством ответвлений (включая весьма обширное подсобное хозяйство), гостеприимно принимающий всех в ту меру, которая ныне для него доступна. Боголюбово – как раз не менее, а заметно более миссионерский монастырь, чем обычный, так сказать «типовой» монастырь в РПЦ. (Я все же перебывал во многих). Не потому ли так забеспокоились «фролеры» и Кураев, не потому ли неадекватно огромное количество виртуальной грязи за последнее время вылито на обитель? Их излюбленная идея, но, так сказать, в нормальном православном исполнении! РЛ: Насколько верно то, что у монастыря напряженные отношения с епархией? В.С.: Это абсолютно неверно! Разногласия «во взглядах», наверно, есть, но это же естественно! Полное единомыслие может быть только на кладбище… Кстати, у меня «во взглядах» (не имеющих прямого отношения к вероучению) с отцом Петром (Кучером) – также весьма серьезные разногласия, и что? Почему это должно означать какую-то взаимную ненависть? Вы же знаете, что ни в интеллектуальной, ни тем более в христианской и монашеской среде так не принято: если мы с тобой расходимся в чем-то, пусть даже и существенном, значит, мы непримиримые личные враги. Главное – единство в вере, в таинствах и – в любви! А такое единство у отца Петра и владыки Евлогия, безусловно, есть. Иначе бы владыка не принял общину под свой омофор. Духовные люди – они живут совсем не по правилам «фролеров» или рокеров от Православия! РЛ: Как сестры и сам отец Петр воспринимают сложившуюся вокруг них ситуацию нездорового ажиотажа? В.С.: Во-первых, во избежание кривотолков, считаю необходимым подчеркнуть, что отец Петр не дает интервью. «Владыка благословит, тогда другое дело», – отвечает. «Наше дело не оправдываться, а молиться», – вот его непоколебимая позиция. Сестры же реагируют, я бы сказал, с юмором, смирением и каким-то небывалым, непривычным для мирских людей, светлым оптимизмом. «Мы же воины Христовы, как же нам не страдать! Нормальные гонения…» – вот обычный ответ. Сестры все работящие, ни минуты не сидят без дела и при этом необычайно радостные, какие-то все летящие, любящие, открытые. Какая уж там «зашоренность»! Так воспринимать такую чудную обитель – могут только люди, совсем духовно нечуткие, черствые, лишенные любви и живого ощущения духовной реальности Церкви, сколько бы ни рассуждали о «миссии». «Технологи», понимаешь… РЛ: И последний, достаточно традиционный, вопрос. Ваш прогноз: как будут развиваться события в дальнейшем? В.С.: А знаете, я на сей раз вообще воздержался бы от прогнозов. Побывав в монастыре, окунувшись в это море любви и благодати, рассуждать в таких, чисто мирских, категориях, в терминах нашей пресловутой «аналитики» совсем не хочется! Наверно, вся эта история послана нам в назидание и, не побоюсь этого слова – в укрепление! Посмотрите: наша обычно разобщенная «православная общественность» явила здесь какие-то не очень свойственные ей качества: соборность, пассионарность, горение в вере, дееспособность и – способность к консолидации. Какие чудные люди вдруг узнали друг друга! Надо быть благодарными этой ситуации хотя бы за то, что мы все познакомились. Так всегда бывает в монастырях, но здесь это просто в необычайно сильной степени. Дима, адвокат – через какие страхи и испытания прошел! Просто человек по грани ходит, каждый день перед лицом смерти. Такие силы против него и против обители брошены!.. Таня Боровикова – многодетная мать, красавица, просто героиня – на фоне таких наших русских православных женщин – все эти журналистки по вызову с их закомплексованностью, алкогольным недержанием, оголтелой апологией греха, что называется, и в мысли и в жизни, и просто животной ненавистью к Православию – просто жалки, другого слова не подберу. Сами сестры и юные послушницы, воспитанницы приюта, с их многообразием судеб – «Человеческая комедия» отдыхает, скорее для Данте сюжеты. А эта Алевтина! Это же прямо судьба древней святой, дай Бог ей сил! Богемный журналист, приехав в обитель, просто переродился. Еще его покрутит, но какие люди за человека молятся! Вот вам и «миссия»! Я сам там как-то почти физически ощутил: не только «сердце царево», но каждое человеческое сердце – «в руце Божией!» Дай Бог всем нам сил, дай Бог!.. Что же до тех, кто раскрутил всю историю – ну вот зачем я сейчас буду называть вам «адреса и явки», что от этого изменится? Может, все проще? Может, все они – враги Христа и просто в Бога не веруют?.. | |
| Просмотров: 1040 | |
| Всего комментариев: 0 | |