| Главная » Статьи » Житие святых |
Чудеса Царя-Мученика Николая
| ЧУДО В ЦАРСКОМ АРХИВЕ Повествование об этом чуде было напечатано в сборнике "Новые чудеса Царственных мучеников". Мы помещаем здесь рассказ еще одного очевидца чуда, диакона Александра Мумрикова. Мой знакомый- Георгий Васильевич Баловленков пригласил меня и еще одного священника из Подмосковья, отца Дмитрия Ильина, в Государственный архив Российской Федерации, где хранятся дневники, переписка, фотографии, личные вещи, документы, принадлежавшие Государю Николаю Александровичу и членам его Семьи, чтобы освятить само помещение с Царскими реликвиями. Поводом к этому явилось то, что работники архива несколько раз видели между стеллажами движущиеся фигуры, причем некоторые из них были в женском монашеском одеянии или форме сестер милосердия: белый верх и темный низ. В общем, они хотели разрешить вопрос духовными средствами. Доктор наук, Зинаида Ивановна Перегудова, заведовавшая в то время отделом архива и проработавшая в нем уже много лет, посоветовалась с Георгием Васильевичем и решилась таки организовать водосвятный молебен под видом экскурсии, провести которую она имела право, если заявка оформляется заранее. Так и поступили. 6 февраля 1996 года, в день памяти святой Ксении Петербургской, согласно предварительной договоренности, Георгий Васильевич собрал группу своих знакомых, интересующихся всем, что связано с именами святых Царственных мучеников. Получилась небольшая группа из восьми человек. Никто из нас в этом государственном архиве не бывал. И поначалу возникло такое впечатление, словно мы направились на встречу с самой Царской Семьей. Поднимаясь по лестнице, на уровне второго этажа мы почувствовали легкий запах ладана. Ко мне, идущему последним, обратилась Людмила Ивановна Дрознес с вопросом, нет ли у меня ладана. Я ответил, что у меня нет ничего, что могло бы издавать подобный аромат. К тому же, чем выше мы поднимались, тем сильнее был запах. Как только мы поднялись на четвертый этаж, где расположен фонд Государя Николая Александровича, нас встретила Зинаида Ивановна. Первым делом она стала показывать нам разложенные на столах дневники Царя Николая II, Царицы Александры Феодоровны, их детей, которые они вели в разные годы своей жизни. В это время мы все почувствовали необыкновенный аромат и стали удивленно молча переглядываться. Сначала, из-за присутствия некоторых сотрудниц архива, Зинаида Ивановна не решалась начинать молебен. Но минут через десять, удалив их, она обратилась к нам: "Давайте сейчас отслужим молебен, пока отсутствуют те, кто может смутиться или помешать нашей молитве". В помещении осталось (вместе с сотрудницами) двенадцать человек. Как только стали доставать принесенную утварь, которая необходима для совершения этой требы, Зинаида Ивановна попросила священника ни в коем случае не разводить кадило и не возжигать свечей, потому что в архиве это строго воспрещается. Ну, раз администрация просит, то мы ей пообещали обойтись без этого, хотя по чину водосвятия полагается и возжигание трех свечей, и каждение. На какое-то время она отошла. Батюшка, надев епитрахиль и поручи, приступил к чтению начинательных молитв. Тотчас мы прямо поразились запаху ладана, начавшему разливаться по всем помещениям. Лишь только произнесены были несколько молитв, вернувшаяся Зинаида Ивановна обратилась ко мне: "Послушайте, почему вы все-таки накадили?! Я же вас просила кадило не разводить!.." Только после этих ее слов мы все окончательно поняли, что действительно чувствуем одно и то же, что стали свидетелями Божественного чуда. Поняла это и Зинаида Ивановна, прочитавшая на наших лицах недоумение и удивление, хотя никакого ответа на свой вопрос так и не получила. Затем из служебного помещения вышла другая сотрудница фонда, почувствовавшая необычайный запах. Я уже двенадцать лет служу в сане диакона и поэтому имею возможность утверждать, что это был запах именно ладана. Вовсе не случайно некоторые из Ангелов Божиих, всегда, согласно учению Православной Церкви, участвующие в богослужениях, изображаются на иконах с кадилом в руке. И на молебне в Царском архиве Господь чудесным образом отсутствие обычного каждения восполнил необычным, ангельским! Все двенадцать человек были свидетелями этого необыкновенного чуда. Со святой водичкой и пением молитв мы пошли по проходам вдоль стеллажей, на полках которых находились ящики с документами, окропляя все крестообразно. Как только я приблизился к отсеку с архивом Императрицы Александры Феодоровны, так сразу же почувствовал неповторимый запах мира. Я тихо спросил идущих за мною: Вы чувствуете, как усилился запах? Да, действительно!.. ответили они. Наклонившись к стеллажу, я еще отчетливее почувствовал идущий от него запах но уже не ладана, а действительно мира. Чудесным образом Господь убеждал нас в том, что здесь находятся святыни, а, следовательно, и место это особое. Благодаря этому знамению свыше у нас всех было возвышенное и радостное настроение. У стеллажа Императора Николая Александровича все опять повторилось: как только полки были окроплены святой водой, так сразу же их содержимое начало благоухать. Таким образом нам становилось совершенно ясно, что святые Царственные мученики не только незримо присутствуют здесь, но и указывают нам на то, что их духовное наследие является бесценной реликвией. О почитании подобного рода реликвий на страницах "Полного православного богословского энциклопедического словаря" говорится следующее: "Реликвии останки мученика и всякого святого, чтимые верными как святыня, а также его одежда... и вообще всякие предметы, употреблявшиеся им при жизни". А посему требуют к себе особого уважения также и личные вещи святых Царственных мучеников. После всего происшедшего осталось такое впечатление, что не столько мы освящали помещение с Царскими вещами, сколько Господь освящал нас через эти великие святыни. Вот уж воистину - "разумевай чудные дела Божий" (Иов. 37, 14)! По окончании молебна мы возвратились к тем столам, где были разложены дневники последней (пока) Царской Семьи. Зинаида Ивановна стала рассказывать нам об их содержании, ведь сравнительно недавно она подготовила к изданию дневники Государя Николая II. Беря в руки дневники Царя, Царицы, Царевича, мы опять почувствовали усилившееся благоухание. Около двух часов продолжалась наша чудесная экскурсия по фонду Государя, где трепет неоднократно пронизывал наши души. Мы находились под сильным впечатлением от происходившего с нами. Кроме указанных лиц, свидетелями чуда также были: редактор журнала "Держава" Людмила Кудрявина, Гладких Наталья Федоровна, Гладких Пелагея Юрьевна, Дьякова Альбина Васильевна, Маказан Наталья Ивановна и две сотрудницы архива. Через некоторое время я опять посетил архив, чтобы еще раз побеседовать с Зинаидой Ивановной Перегудовой о значении Царского наследия. С тех пор, как Господь Своим чудом уверил ее в том, что в Царском архиве хранятся великие христианские святыни, ей стало боязно не только быть за них ответственной, но и прикасаться к ним. В разговоре со мной Зинаида Ивановна призналась, что уже подала прошение со ссылкой на .возраст о своем переводе с должности заведующей фондом Государя Николая II в старшие научные сотрудники, не дожидаясь каких либо административных взысканий за самочинное каждение Ангелов и благоухание святынь, за чудесное нарушение Богом человеческих инструкций. Ведь как дружно утверждают сотрудники архива, ничего подобного в их учреждении никогда не было. Как священнослужитель Православной Церкви считаю своим долгом добавить к сказанному еще вот что: это поразительное чудо в Царском архиве, разумеется, наряду с другими многочисленными чудесами является прямым доказательством святости Царской Семьи. Оно показывает нам, что не только земная жизнь Царственных мучеников является примером верности Господу нашему, но и ныне они своей святостью освещают нам узкий путь к Нему, радостно восклицая: "Благодарение Богу, Который.... дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте. Ибо мы Христово благоухание Богу..." (2 Кор. 2, 14-15)! Диакон Александр Мумриков наверх МИРОТОЧИВАЯ ИКОНА ЦАРЯ-МУЧЕНИКА НИКОЛАЯ И СВ. РАВНОАП. КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА 31 января 1997 года у меня дома начала мироточить бумажная икона, на которой были изображены св. Царь-Мученик Николай и св. равноапостольный Великий Князь Владимир, выпущенная к тысячелетию Крещения Руси Зарубежной Церковью. Все началось в тот день во время молитвы дома перед иконами, когда я почувствовала благоухание. На стекле иконки св. Царя-мученика и св. равноапостольного Владимира я увидела три прозрачные капли. Думая, что эти капли остались еще от кропления крещенской водой на праздник Богоявления, я сняла их тканью, но на следующее утро капли выступили снова. Их стало еще больше, и так продолжалось в течение нескольких дней. На стекле иконы образовались маслянистые пятна мира - около 20. Временами ощущалось еле уловимое благоухание, временами благоухание было очень сильным, и я не нахожу более точных слов, чем те, которыми описано чудо при открытии мощей преподобномученицы Великой Княгини Елизаветы- меда и жасмина. Миро было на поясе Государя и как бы стекало с его рук на рукава, на одежду. Хотя я всегда горячо молилась Царственным мученикам, особенно после того, как прочитала Вашу книгу "Чудеса Царственных мучеников", тут на меня напал страх, не прелесть ли это у меня. И я позвала своего духовного отца, протоиерея Александра Коробейникова, который служит в священном сане уже 40 лет. Он подтвердил присутствие мира и благоухание, также и все его духовные чада, которые приходили помолиться перед иконой. Мазались миром от иконы учащиеся духовной семинарии в Коломне, возглавляемой прот. Николаем Кочанкиным. Пригласили благочинного, игумена Иннокентия (Язвикова). После тщательного обследования о. благочинный отправил рапорт на имя митрополита Ювеналия. Председателя Комиссии по канонизации. В рапорте подтверждаются: 1) факт мироточения иконы; 2) наличие масляных пятен мира на поверхности иконы; 3) факт благоухания иконы. Если бы это чудо касалось другой иконы я не сказала бы об этом никому и хранила бы все в тайне. Но здесь чудо с иконой Святого, до сих пор не прославленного нашей Церковью, и моим долгом было сообщить об этом другим. Это знак Божий всему народу, это обращение ко всем православным русским людям. Пусть все знают, что Царь-Мученик погиб за веру православную, чтобы многих обратить к благодати и истине(1). Февраль 1997 г Вера Васильевна Толочко, г. Воскресенск Московской обл. (1) В настоящее время эта икона передана в храм свт. Николая, что в Пыжах. - Ред. наверх ЭТА СЕМЬЯ - ЧАСТЬ МОЕЙ СЕМЬИ Когда я была студенткой, много лет назад, наш дорогой профессор, Ольга Константиновна Клейнмихель-Воронова много рассказывала нам о Царской Семье. В молодости она жила в Москве, потом в Петербурге. Ее семья была очень близка к Великой Княгине Елизавете Феодоровне. В юности она играла вместе с Марией и Дмитрием(1). В 1914 году, незадолго до войны, она венчалась в Царском Селе в Феодоровском соборе. Она была фрейлиной Императрицы и подругой Великих Княжен Ольги и Татьяны. А муж ее был офицером на "Штандарте". Конечно, я узнала об этом позже, потому что она никогда не говорила о том, что была лично с ними знакома. Она была очень смиренная и благородная женщина. Ольга Константиновна была замечательная, самая культурная женщина, которую я встретила в моей жизни. И мы все, студенты, замечали, что было что-то особое в ней. Но что это было? Мы не понимали. Сейчас я понимаю (потому что стала православной), я понимаю, что она была настоящая православная женщина - у нее была очень глубокая духовная жизнь. Вскоре после того, как я стала православной, я видела Ольгу Константиновну во сне. Она была как бы в солнце, моложе, чем я ее помню, и улыбалась. Через нее-то я и заинтересовалась Православием, хотя тогда это было еще очень отвлеченно. Она очень много рассказывала нам о России, о том, как действительно было все до революции. Все это произвело на меня глубокое впечатление. Я полюбила Россию, потому что Ольга Константиновна объяснила идеалы, ценности дореволюционной России. Я поняла, что такое была Святая Русь. И, конечно, она нам рассказывала о коммунистах и объясняла то, что случилось в революцию. Она также написала мемуары по-английски. Также она рассказывала много о Царской Семье, о том, какие они были настоящие православные люди, о том, что они были мученики. Все они были замечательные личности. И я их тоже полюбила, они стали для меня как живые. Они действительно были для нас живы, когда она рассказывала. Я начала читать, что возможно. Я знала, что на английском языке очень много книг по русской истории, особенно о Царской Семье, воспоминаний близких им людей. Я читала все. И было так интересно! Как они вместе были близки! Я узнала, что Царская Семья была настоящая православная семья. Я хорошо помню, как я читала письма из заточения, опубликованные в Америке. Особенно письма Александры Феодоровны. Когда я их читала, то вдруг поняла, что они действительно были святыми. Это было еще до того, как я приняла Православие. Даже до того, как я узнала, что они уже прославлены Зарубежной Церковью, их святость для меня была несомненна. Мне казалось, что я была, может быть, единственной, кто понял это. В то время я в первый раз посетила Россию. Я была тогда совсем юной, это было в 60-м году. Когда мы собирались в путешествие в Европу и в Советский Союз (я и мои друзья в колледже), я спросила моих дорогих родителей, можно ли мне поехать, и они сказали: хорошо. Но они не могли представить, насколько это путешествие будет важно в моей жизни. Даже и я не понимала. О, какое интересное время, какую жизнь я видела! По Промыслу Божию я посетила Лавру. Моя подруга из колледжа, католичка, должна была в Москве позвонить знакомому католическому священнику, о. Луи. Он пригласил нас к себе домой, и при первой встрече включил очень громко радио, а потом сказал нам: "Вы должны посетить Лавру". Я спросила еще: "Что это такое, Лавра?", но решила, что нужно поехать. Я спросила нашего гида в Интуристе, есть ли возможность посетить Лавру (как тогда называлось, Загорск). - Нет! Невозможно! - ответил он. Поэтому мы решили поехать нелегально. Нас было четверо, и я была единственная студентка, которая говорила по-русски (изучала только один год и говорила плохо). Я узнала, от какой станции нужно ехать, купила билеты на поезд... Когда ехали, не знали, где нам выходить (потому что думали, будет кондуктор, который объявляет станции). Я даже не могла прочитать названия станций - очень быстро проезжали. Что делать? Наконец решилась спросить у бабушек. Мне ответили: "Через две станции вы будете там". Со станции я увидела Лавру... Как идти? И я спросила молодого советского офицера. Я не знала, конечно, что я сделала. Он был очень молодой, дружелюбный. Он улыбнулся, но... промолчал. Но все-таки мы нашли вход в Лавру. Я никогда не слышала о святом Сергии, кто он. Но я видела, что было очень много паломников. Это было сразу после дня Сергия Радонежского. Мы решили зайти в самую старую церковь. И мы правильно выбрали Троицкий собор. Я вошла в церковь, и этот момент я помню так, словно это было вчера. Это, может быть, самый важный момент в моей жизни. Потому что когда я вошла в церковь, я почувствовала себя в ином мире. Что это было, я не поняла. Атмосфера была замечательная, тихая, полная любви, искренняя, спокойная. Я еще не знала тогда, что такое благодать и что она дается иногда прежде обращения к вере. Я думаю, это было из-за мощей преп. Сергия Радонежского. Но я ведь совсем ничего об этом не знала я не знала даже, что эти мощи были там, об этом я узнала гораздо позже. Но мы стояли в церкви за целой службой (была Литургия). У меня, конечно, были очень глубокие впечатления. Тем не менее я почему-то подумала тогда, что если бы я могла помочь верующим в России, стала бы православной. Это была только мысль. До этого я была протестанткой, крещеной, верующей, но не очень близкой к Церкви. А колледж, где я училась, был католический. Я чувствовала, конечно, очень хорошую духовную атмосферу колледжа, но понимала, что эта Церковь - не мой духовный дом. Но в православном храме я почувствовала что-то другое. Мы стояли там, и все были очень тронуты. Я навсегда запомнила это переживание. После поездки я вернулась в колледж и очень сблизилась с Ольгой Константиновной. Она поняла, что я полюбила Россию. Ольга Константиновна была единственным православным человеком, которого я встретила. Мир православный был как другая планета в моей жизни. По Промыслу Божию через 20 лет я приняла Православие. Это было чудо. Это было, как я и подумала тогда, в Лавре, через помощь верующим. После колледжа я решила дальше изучать Россию - историю, культуру - я уже существовала в России. По Промыслу Божию, меня приняли в Гарвард, в университет, аспиранткой. Замечательный курс, который назывался "программа Советского Союза", изучение России. Там был профессором о. Георгий Флоровский. Это был последний год его преподавания в Гарварде, и я у него училась. Интересный, замечательный человек! После этого я встретилась с моим будущим мужем, он был из Вашингтона. Мы венчались и жили в Вашингтоне. У нас родилось четверо детей. В Вашингтоне я вскоре после этого встретила о. Виктора Потапова, матушку Марию, Машу, и узнала об их Комитете защиты гонимых православных христиан. Я стала секретарем этого Комитета, и тогда начала ходить на богослужения. А дотом Владимир Толстой попросил меня быть крестной матерью его сына Николая. Я ответила, что я не православная. - Ничего, сейчас время стать православной, - ответил он. Я хотела быть членом Американской Церкви. Я обратилась к Маше, сказав, что я хочу быть православной и может ли она быть моей крестной матерью. Маша сказала мне, что ее дядя, Владыка Василий (Родзянко), примет меня. Владыку только что тогда рукоположили в Вашингтоне. Он принял меня в Православие. В этот день началась моя новая жизнь. Я была очень, очень счастлива. Это было 17 лет назад, через 20 лет после посещения меня преп. Сергием. Конечно, это он благословил меня, иначе этого бы не произошло. Но я уверена, что Царская Семья тоже благословила. Я приехала в Лавру в те самые дни: преподобный Сергий - 18-го июля, в этот же день - мученическая кончина Великой Княгини Елизаветы, а 17-го - день убиения Царской Семьи. Я чувствую в моей жизни их присутствие и помощь. Они с нами, я очень люблю их. И так много событий в моей жизни связано с ними! Это тоже чудо Царственных мучеников. В день моего перехода в Православие я получила из Англии в подарок небольшой крестик. Он принадлежал о. Николаю (Гиббсу). Сидней Гиббс (будущий о. Николай), англичанин, был учителем Царских детей. Он находился с Царской семьей в ссылке в Тобольске и был очень близок к ним. По возвращении в Англию стал православным, принял монашество и умер в сане архимандрита. Крест мне прислал Георгий, приемный сын о. Николая, и сказал, что возможно, крест принадлежал Царской Семье и С. Гиббс получил его от них. На крестике есть надпись: 1908 год (т. е. год, когда С. Гиббс начал обучать Царских детей). Это было в обычае Царя и Императрицы делать преподавателю своих детей какой-либо значительный подарок, тем более христианский. Эта Семья - часть моей семьи. И что интересно, так много американцев любят их! Это чудо - потому что они не русские, не православные. Они, несомненно, тоже ощущали присутствие их в своей жизни, потому что такая любовь не может быть случайна! Восемнадцать лет назад я редактировала книгу "Альбом Дома Романовых", составляла подписи к фотографиям и написала рецензию. В связи с этой книгой я все время получаю письма, мне звонят люди, которые любят Царскую Семью: "Когда они будут прославлены, когда будет канонизация?" Это люди неправославные. Они христиане, конечно, но неправославные! Это очень интересно, что письма идут беспрерывно! Десять лет назад, тоже в связи с книгой, позвонил мне из Калифорнии инок. Он американец, но стал православным, членом Зарубежной Церкви. И он хотел поговорить со мной по поводу книги о Царской Семье. Мы говорили почти час, был очень интересный разговор. И он вдруг говорит: "Я хочу послать Вам особый подарок. Это частица мощей Елизаветы Феодоровны, которую я сам вставил в икону". Это был подарок его духовного отца, архиепископа Лос-Анжелесского Антония. И я получила по почте через неделю этот драгоценный пакет. На этой иконе написано по-английски: "Grand Duchess Elisabeth Feodorovna". Она находится сейчас в моем кабинете. Это самая красивая икона, которую я видела. Один раз я видела во сне Императрицу. Это было еще до канонизации. Я работала ночью над "Альбомом Дома Романовых" и, может быть, в два или три часа я устала и заснула. Во сне я увидела очень элегантную фигуру, это была Императрица. Она ходила в саду с подругой. Может быть, это была Анна Вырубова, не знаю, не видела лица. Композиция сцены была очень фотографична, но это не было похоже ни на одну из фотографий, которые я видела. Когда во сне я увидела ее, я подумала: это же Императрица, и надо обязательно сообщить ей, что мы хотим опубликовать ее фотографии в Америке. Я подбежала к ней и говорю: "Ваше Величество, мы будем публиковать Ваши фотографии в Америке". Она улыбнулась сияющей улыбкой, такой, какую я ни на одной фотографии не видела. Улыбка была какая-то долгая, необыкновенная, и Императрица сказала что-то одобрительное. Затем она повернулась к своей подруге, та взяла ее под руку и они ушли, а я подумала во сне: "Я ее еще увижу". Другой сон длился только одно мгновение - я увидела фотографию Императора. Но на ней Император был живой. Я тоже заметила улыбку, какой никогда не видела на фотографиях. Через 27 лет после первого моего путешествия в Лавру было второе. Это было в 1987 году. Я приехала во второй раз, уже православной. Я вошла в Троицкий собор, и все было то же самое. Ничего не изменилось, кроме одного: было гораздо больше людей. Я пережила те же чувства, что и много лет назад. Конечно, то, что мне было дано, есть Промысел Божий и дар Божий. Но я знаю, что это было благословение преп. Сергия, Великой Княгини Елизаветы и Царской Семьи. Мэрилин Суизи, секретарь епископа Вашингтонскою Василия (Родзянко), Американская автокефальная церковь (1) Дети В. Кн. Павла Александровича, которых воспитывали В. Кн. Сергей Александрович и В. Кн. Елизавета Феодоровна - Ред. | |
| Просмотров: 2879 | |
| Всего комментариев: 0 | |