С обывательской точки зрения - сенсация:
женщина-инвалид, с девяти лет скованная параличом, ростом с ребенка, весившая
всего 25 кг (перед кончиной - 16), неспособная передвигаться, страдающая от
целого «букета» заболеваний внутренних органов, на развалинах заброшенного в
лесу тубдиспансера создала женский монастырь, снискала авторитет мудрой
игумении, устроительницы, педагога, духовно одаренной старицы. С точки же зрения
евангельской - своего рода норма, утвержденная Господом: «Сила Моя совершается в
немощи» (2 Кор. 12, 9).
И как зримый образ этой духовной силы почившей
схимонахини Рафаилы - белокаменная обитель и тянущийся к небу 50-метровый
красавец собор: на фоне янтарного соснового леса, уходящего за горизонт, он как
небесная свеча, устремленная в вечность...
Знакомство с матушкой
Митрополит Киевский Владимир как-то сказал: «К
сухому колодцу народ не идет... Но лишь к колодцу, который наполнен водой,
источнику, который действует, который живит, - к нему приходит и к нему
собирается народ». Помню, как летом 2001 года, во второй раз приехав в
новосозданную обитель во имя великомученицы Анастасии Римляныни, видел как дети,
выйдя из паломнического автобуса, выстроились перед входом в келью матушки
Рафаилы, чтобы принять благословение настоятельницы, тяжко страдавшей от
болезней. Узнав о приезде детей, она попросила вынести ее на крыльцо, и ее лицо,
источающее любовь, светилось радостью, которая тут же передалась всем
присутствующим. Так она поступала всегда.
Знакомство же со схимонахиней Рафаилой состоялось
годом раньше, когда в первый раз приехал в открывшуюся по благословению епископа
Житомирского и Новоград-Волынского Гурия женскую обитель. Тогда еще не было ни
монашеских келий с домовым храмом преподобного Сергия, ни огромного собора, ни
каменной ограды, обрамляющей монастырь, ни многочисленных хозяйственных
построек. Сам владыка Гурий на журналистскую просьбу посетить какой-нибудь из
действующих монастырей, ответил: «Поезжайте в Малеванку, к матушке Рафаиале. Не
знаю, правда, как в ней душа держится...»
Она сидела на детской застеленной кроватке,
опираясь на стол, перебирая сухими руками четки. И голос ее, ясный и звонкий, и
взгляд, лучистый и ласковый, и манера вести беседу, простую, бесхитростную, и
вся атмосфера кельи с божницей и горящей лампадой, с обилием домашних растений -
с первых минут создавали впечатление, что знаешь этого человека давно и что
человек этот тебе близок, потому что он тебя любит и ты ему дорог. Как-то
исподволь, непринужденно завязалась беседа. Тогда же матушка поведала некоторые
факты своей биографии. Рассказала, как в девятилетнем возрасте заболела корью,
как отец отвез ее в больницу, как делали ей уколы, после которых вдруг тело ее
обездвижилось, так что из больницы мама выносила ее уже на руках. Врачи
предрекали скорую смерть, но милостью Божией она осталась жить, и тогда уже в
детском сердце родилось у маленькой Нины непреодолимое желание «стать
монашечкой». Господь, очевидно, предвидел в юной немощной отроковице будущий
светильник Церкви Христовой.
Беседа то и дело прерывалась телефонными
звонками. Матушка с кем-то обсуждала марку кирпича и цемента, словно
профессиональный прораб-строитель, и я дивился: откуда ведомы ей секреты
строительной науки? Потом попросила подменить кого-то на кухне, мол, сестра
устала; осведомилась о самочувствии лежачих матушек: тогда в обители было
несколько инокинь, прикованных к постели.
И я не заметил, что уже не задаю журналистских
вопросов, а сам как бы исповедуюсь, рассказываю матушке о своей жизни. Потом я
понял, что в этой кажущейся простоте общения - благодатный дар старчества, когда
духовное лицо в состоянии воспринять чужие душевные немощи как свои личные,
разделив бремя чужих проблем. Позже узнал, что к матушке стремится духовенство,
монашествующие и миряне за разрешением разного рода вопросов, проблем и
молитвенной помощью. И по вере своей получают просимое...
Схимонахиня Рафаила лежала в киевской больнице,
где врачи уже несколько дней сражались за ее жизнь. Но Господь уже призывал к
Себе страдалицу. В это же время в российской Самарской епархии вышла статья о
матушке Рафаиле: так далеко разошлась добрая весть о новосозданной обители и ее
чудесной настоятельнице. Автор, не зная о ее кончине, уже вещал православному
миру о новой подвижнице.
Игумен Иоанн
34-летний
игумен Иоанн, духовный воспитанник схимонахини Рафаилы, священник обители,
последние годы носил матушку на руках, выносил на прогулки и в храм на
богослужения, сопровождал в паломнических поездках и на лечение в Крым, куда уже
тяжело болевшую монахиню направляли врачи. «Это мои руки, это мои ноги», -
говорила она об отце Иоанне с любовью. Но можно лишь догадываться, какое
духовное родство связывало старицу и ее духовное чадо.
Преуспевающий выпускник факультета иностранных
языков, он был увлечен изучением немецкой филологии, читал в оригинале немецких
классиков; ему рекомендовали аспирантуру и прочили блестящую научную карьеру.
Он, как сам выразился, буквально горел жаждой знаний... до прихода в монастырь и
знакомства с матушкой.
«Я вдруг с испугом обнаружил, что совершенно
утратил интерес к своей ученой специальности, - поведал отец Иоанн. - Но,
удивительно: одновременно во мне родилось и вспыхнуло какое-то непреодолимое
влечение ко всему церковному. И я, как губка, начал впитывать все из духовного
мира. Так матушка Рафаила стала моей сотаинницей и духовным наставником, как-то
исподволь, естественно, без всякой договоренности. Помню, на одной из первых
встреч я увлеченно читал ей стихи кого-то из немецких классиков: с ней можно
было говорить на любые темы. "Прекрасные стихи, - сказала матушка, а потом
улыбнулась и добавила: - Но на мытарствах они тебе не понадобятся". Так
незаметно она открыла во мне призвание к монашеству и служению Церкви
Христовой».
Монастырь
В 1998 году матушка смертельно заболела и по
благословению епископа Гурия постриглась в великую схиму с именем Рафаила. И
произошло чудо: матушка выжила. А вскоре житомирские власти передали под
строительство женского монастыря аварийные здания санатория, находящегося в
сосновом бору. Господь словно бы экзаменовал Свою рабу перед новым послушанием -
создать еще одну обитель Христову.
Сейчас в монастыре идет строительство собора. При
закладке фундамента в Житомир приехала мать одного дипломата: она не только
привезла пожертвования, но и лично руководила строительными работами.
Когда заканчивались деньги, схимонахиня Рафаила
обращалась с молитвами к Богу, Богородице и всем святым. И на следующий день
внезапно появлялись желающие внести пожертвование монастырю или помочь в
строительных работах. Так, благодаря молитвам матушки-настоятельницы,
продолжалось строительство собора.
Кончина
В киевскую больницу матушку сопровождал отец
Иоанн, несколько суток не отходивший от нее, молясь о всеми «любимой матусе». В
больнице института им. Шалимова ей была сделана сложная операция по удалению
желчных камней и желчного пузыря. Через несколько дней состояние больной
стабилизировалось, но потом неожиданно открылось внутреннее кровотечение. Из
института гематологии был вызван профессор медицины, протоиерей Михаил Суховий.
Он привез редкий и очень ценный препарат для свертывания крови.
«К сожалению, мы не успели вскрыть дорогостоящую
ампулу с лекарством, - рассказал отец Михаил. - У матушки останавливалось
дыхание, а потом произошла остановка сердца. Это была воистину праведная
кончина, тихая и мирная. Кончина праведника».
Она преставилась ко Господу 16 декабря 2005 года,
когда в храмах уже начиналась полиелейная служба в память великомученицы
Варвары, и была похоронена на монастырском кладбище созданной под ее
руководством Анастасиевской обители 19 декабря, в день памяти святителя Николая
Чудотворца.
В моем журналистском блокноте множество
воспоминаний о матушке Рафаиле, немало рассказов об исцелениях по ее молитвам, о
ее прозорливости. Наверняка все они, наряду с другими, будут собраны в книге о
жизни схимонахини Рафаилы, которую непременно издадут в монастыре.
Вот один из случаев, поведанный мне отцом
Иоанном.
В Крыму на
лечении матушке предложили посетить зоопарк. Матушка очень любила животных и
часто напоминала, что после грехопадения праотцев «всякая тварь стенает и
мучится». Она имела к животному и растительному миру особую великую любовь.
Никогда в жизни не была она в зоопарке, и все ее удивляло и поражало. Она
впервые видела такое количество диких зверей. «Мы остановились у клетки львов, -
рассказывал отец Иоанн. - У хищников взгляд как бы стеклянный, безучастный, как
у всех кошачьих. Кажется, что они нас не видят или смотрят "сквозь" стоящих
перед клеткой людей. Я смотрел на огромную львицу, держа матушку на руках. И
вдруг я увидел, что у львицы взгляд стал каким-то осмысленным, внимательным,
очень выразительным, кротким, будто хотела сказать что-то этим взглядом,
исполненным грусти и страдания. И я понял, что смотрит она на матушку. А матушка
в свою очередь смотрела на львицу, и по щекам у нее катились слезы».
У могилы
Перед отъездом я сидел на скамье у могильного
холмика, укрытого шелковистой травой, с нежными букетами цветов, приносимых сюда
ежедневно, под сенью огромного деревянного восьмиконечного креста с негасимой
лампадой. Вот перед службой к могиле подошли послушницы, сделали несколько
великих поклонов, испрашивая благословения, и удалились. Мирно, покойно, тихо. Я
склонился к кресту, прочел надпись на табличке: «Здесь тлеет сердце, которое
часто билось от неописуемой радости, часто страдало от скорби безмерной: его
радость была о Господе, а печаль - о грехах и немощах своих. Прохожий, здесь
учись жить и умирать!»
Как я узнал позднее, эти слова были написаны
самой матушкой при жизни и завещаны быть помещенными над ее могилой.
Сергей
Герук